Леди и Бродяга  - Эмилия Грин

– Конечно, помню… – просипел еле слышно.

Душу захлестнули эмоции. Стоял перед дверью любимой женщины, слыша в её голосе нотки особенной теплоты. Ледники растаяли. Я в ней не ошибся.

– Я сейчас не могу говорить! Извини…

Резко оборвал вызов, доставая из кармана пачку сигарет. Всласть затянувшись, прижался спиной к холодной стене, подавив зловещий смешок. В кармане вновь завибрировал телефон. Моя нетерпеливая королева требовала к себе на ковер. Ну, что же, пусть потомится в ожидании хотя бы одну минуту. Усмехнулся своему коварному плану, не в силах согнать с лица счастливое придурковатое выражение. Чувствовал – в этом году всё изменится, и как никогда ждал перемен.

Телефон в кармане завибрировал в третий раз, и тогда я до упора выжал дверной звонок.

– Ты пришёл? А почему отключился? – рассерженно закричала на меня Дашка.

– Пришел-пришел… Куда я денусь? – тихо процедил, чуть склонив голову вбок.

Один взгляд глаза в глаза, и мы оба как под гипнозом.

– Но я ведь только позвонила…

– А я уже пришёл. Потому что не могу жить без тебя, глупая! И ты все ещё первое, что я хочу увидеть в Новом году. Только предупреждаю…

– Ну, что ещё? – озабоченно нахмурила лоб красавица.

– Если ты меня пустишь, мы проведем эту чертову ночь в постели! Хочу, чтобы этот год был наполнен…

– Хватит уже болтать! Заходи! – Ласточкина втянула меня в квартиру, нетерпеливо расстегивая молнию на косухе…

* * *

Три дня спустя

– Ян сегодня вечером приезжают родители… – Дашка по-турецки сидела на стуле, и я никак не мог сосредоточиться на её словах, расстреливая взглядом длинные ноги.

– Я тебя понял, – бросил невпопад, ощущая, как в груди зарождается чувство тревоги.

Самая лучшая неделя в моей жизни подходила к концу. Неделя нашего добровольного заточения, когда, открестившись от остального мира, мы открыли собственную вселенную под названием Любовь.

– Спасибо, что понимаешь без слов. Ну, я должна их подготовить… Кстати… – она замялась, обиженно поджав нижнюю губу.

– Что такое?

– Я не говорила отцу, что это ты способствовал его устройству на работу…

– Даш, прости ещё раз. Это было низко. Твой отец хороший сотрудник. Насколько я знаю, начальство им довольно… – тяжело вздохнул, раскаиваясь за свой поступок.

– После того, как его взяли, он воспарил духом и даже сделал какое-то научное открытие. Так что, если ты расскажешь…

– Я никогда ничего не скажу, – прорычал на всю кухню, звонко стукнув чашкой об стол.

– Ну, хорошо, – произнесла она, не повышая голоса, сделав чинный глоток из розовой фарфоровой кружки.

– Я так понимаю, сегодня ты проводишь вечер с семьей? Когда мы увидимся? Хочу, чтобы ты, наконец, осталась у меня! Кстати, живу я всё там же… Правда, теперь выкупил эту квартиру. А еще очень хочу познакомить тебя с бабушкой. Она такая же, как и ты – умная и гордая.

Я улыбнулся. Не терпелось познакомить самых дорогих сердцу женщин. Готов был побиться об заклад, что они друг другу понравятся.

– Увидимся завтра. Хочешь, как высплюсь, сама к тебе приеду?

– Хочу. И сразу залезешь ко мне в койку, поняла меня?!

Дашка закатила глаза, изумлено покачав головой.

– Коршунов, мы ведь только что вылезли из кровати! Дай хоть немного передохнуть! – она смущенно хихикнула, невзначай облизнув верхнюю губу, отчего член снова напрягся.

– Ну, а что я могу поделать, раз ты магнит? Рядом с тобой он сразу поднимается… – игриво подмигнул, проведя ребром ладони по вздыбленному бугру.

– Так, всё, ничего не хочу слышать! Я пошла мыть голову!

– А я пока скачаю новую серию «Черного зеркала». Давай быстрее…

Под мерное журчание доносящейся из ванной воды, тихо матерился, не в состоянии отыскать беспроводную мышь.

– Да куда она её засунула?! Только вчера была на месте… – зачем-то полез в нижний ящик шкафа и вздрогнул, когда взгляд зацепился за билет на самолёт.

Взял его, изумленно глядя на дату вылета. Завтрашнее утро. По телу разлился озноб, а слюна во рту стала такой вязкой, что никак не получилось сглотнуть образовавшийся в горле ком.

Сегодня ночью мы летали, а теперь я камнем падал вниз.

Под билетом лежал проспект с названием университета и подробным описанием будущей стажировки. Оставшиеся часы рядом с ней я не проронил ни слова. Всё ждал, когда она сама расскажет. Но Даша не снизошла до откровенности. Мы попрощались, и я вернулся к себе домой.

Весь вечер читал про эту стажировку. Женевский университет Швейцарии – это вам ни хухры мухры! Черт! Похоже, её получали действительно лучшие из лучших! И Ласточкина входила в их число…

Сердце заскулило в груди, как подбитая бездомная собачонка. Ну, разумеется, она с самого начала знала, что наши дни сочтены. Наверное, поэтому была такой ласковой и покладистой. А я уже мысленно распланировал нашу совместную жизнь на много лет вперёд… Жалкий неудачник!

– Эх, Дашка, Дашка… Неужели это конец? – тихо выругался, выуживая из пачки очередную сигарету. Душу царапнуло чувство безнадежной тоски.

Конечно, я понимал, что она никогда не откажется от учёбы ради меня, и нам придется провести в разлуке еще один год… По спине скатилась капля пота. Меня бросило в жар. Горло раздирало от саднящей боли.

– Су-ука… – протянул срывающимся голосом, врезав ногой по деревянной ножке стола.

Наверное, так даже лучше. Уедет без всех этих никому не нужных разговоров и прощаний. Да, это лучшее решение! Но я не мог смириться. Просто не мог. Руки потянулись к одному из ящиков письменного стола.

Она не рассказала мне… А вдруг расскажет ему?!

Впервые за два года в ладонях оказалась допотопная двухсимочная «Nokia». Подключил телефон к зарядке и уже через пару минут, когда экран ожил, мигнув мне приветственным посланием, дрожащими пальцами набрал.

Запрокинул голову, расстреливая усталым взглядом потолок. Ну, ответь, ответь, ответь…

Пробежал глазами текст и чуть не поперхнулся. Сюрприз! Вот значит, как она это называет! Хороший, бл*ть, сюрприз! Может быть, перед аэропортом всё-таки решила заехать попрощаться?!